Твёрдое решение о нападении на СССР было принято фюрером после триумфальной военной кампании во Франции и неудачной «битвы за Англию», которую германские ВВС несколько месяцев вели в 1940 году. Осенью того года стало очевидным: Германия не сможет организовать успешное вторжение в Великобританию имеющимися у неё на тот момент техническими средствами. Поэтому - будет война с Советским Союзом.
Большинство генералов вермахта в своих мемуарах сваливают всю вину на Гитлера. Намекают: они знали, что вторжение в СССР – очень рискованная авантюра. Но если у кого-то из военачальников и были сомнения, то он держал их в основном при себе. В основном, но…
Давайте посмотрим, что они говорили.
Глава Генштаба Франц Гальдер не возражал против вторжения в СССР. Лишь в одном стратегическом вопросе он был не согласен с Гитлером. С учётом ограниченных возможностей вермахта и ресурсов Германии, он советовал не распылять сил, а наступать только на Москву.
Военный атташе гитлеровской Германии в Москве генерал Эрнст Кёстринг, который вырос и получил образование в царской России, тоже предостерегал от наступления сразу в нескольких направлениях. Советский Союз – не Европа: это гигантская страна с огромными расстояниями.
Но, когда начальство хочет победоносной войны, предупреждения об опасностях нежелательны. Так почему же Гитлер решил напасть на СССР в 1941-м?
Причина №3. Недооценил СССР и переоценил Великобританию
Гейнц Гудериан отмечает: фюрер явно недооценил военной мощи Советского Союза, а также его громадных резервов и природных ресурсов. Курт Типпельскирх говорит о том же, но ещё с одним существенным добавлением:
«Гитлер явно переоценивал Британию и недооценивал СССР, считая, что к осени 1941 года всё должно быть кончено» .
Откуда взялось такое высокомерное отношение к многочисленной и хорошо вооружённой Красной Армии? У Гудериана есть ответ: советско-финская война, в которой РККА показала себя не лучшим образом, породила уверенность в том, что советские вооружённые силы – это «колосс на глиняных ногах» . Гитлер внимательно следил за Советами против финнов и пришёл к выводу, что вермахт легко справится с Красной Армией.
Причина №2. Рассчитывал на банкротство коммунистической власти и потерю ею контроля над народом
Эрих Манштейн вносит ещё одно справедливое уточнение. Он говорит о том, что Гитлер недооценил не только громадных ресурсов СССР и боеспособности РККА, но и «прочности советской государственной системы» . Он думал, что под грузом военных поражений власть большевиков разрушится изнутри.
И действительно, многие люди были недовольны Сталиным и большевистской верхушкой. Вот только нападение внешнего врага, наоборот сплотило людей, ведь внешняя угроза всегда опаснее внутренних распрей.
Причина №1. Грезил о «расширения жизненного пространства»
Гитлер решил, что пора начинать войну в 1941-м по причинам, изложенным в его книге – захват жизненного пространства для немцев на востоке, получение неограниченного доступа к сырьевым ресурсам СССР.
Фюрер, по мнению немецких генералов, с тревогой наблюдал за наращиванием военной и индустриальной мощности СССР, и торопился начать экспансию на востоке, пока противник не усилился ещё больше.
«Осенью 1941 года СССР как могучая держава должен был прекратить своё существование. Тогда, по расчётам Гитлера, у него не только не будет потенциального врага за спиной, который постоянно усиливается. Германия ещё и получит доступ к огромному количеству сырья, природных ресурсов и сельскохозяйственной продукции», – пишет Курт Типпельскирх. - Противоположность мировоззрений, делающая Германию и СССР врагами, не уменьшилась от заключения ими договора в 1939 году».
Вообще его генералы говорили Гитлеру, конечно же, то, что он хотел слышать. Но на страницах своих дневников и за спиной у Гитлера, в кулуарах оптимизма они не излучали.
Генерал Буркхарт Мюллер-Гиллебрандт с самого начала указывал в дневниках на то, что радужным прогнозам попросту неоткуда взяться -сопротивление советских войск оказалось чрезвычайно ожесточённым.
«До войны с Россией, во всех предыдущих военных компаниях вермахт потерял убитыми и пропавшими без вести менее 100 тыс. человек, в общей сложности. Примерно столько же – только лишь убитыми – мы потеряли уже в первые 2 месяца войны в СССР», - писал он.
Курт Типпельскирх считал распространённое мнение о том, что Красная Армия может добиваться чего-то, лишь «заваливая противника живой силой» – преувеличенным. Он называл её:
«Противником со стальной волей и твёрдостью, который безжалостно, но и не без знания оперативного искусства бросает своих солдат в бой» .
Эвальд фон Клейст отмечал, что русские начали войну бездарно. Однако их командиры достаточно быстро начали усваивать уроки первых поражений, и в дальнейшем стали действовать всё более и более эффективно.
Советские военные удивили его ещё в 1939-м, в Польше, – говорил Клейст, – своим профессионализмом, качественной военной техникой, неожиданно высоким уровнем моторизованности и уверенным, корректным поведением. Он их совсем иначе представлял.
Эрих Раус воевал с русскими уже во второй раз в жизни. Вот к каким выводам он пришёл в 1941 году:
«Разница между Русской армией времён Первой мировой и армией СССР – огромная. В прошлой войне это была малоподвижная и безынициативная аморфная масса. А в 1941-м – заряженное колоссальным духовным подъёмом войско. Его стойкость и упорство вызваны верой в идеи коммунизма» .
А вот что писал Эрих Манштейн: разгромить Советский Союз можно «только в том случае, если бы удалось параллельно подорвать советскую систему изнутри» . Однако восточная политика Гитлера, жестокая к населению оккупированных территорий, лишала его всех шансов на победу.
Манштейн не верил пропаганде в то, что СССР сам готовился напасть на Германию, а немцы нанесли упреждающий удар. Он считал, что развёртывание советских войск в западных регионах носило оборонительный характер. Возможно, в будущем СССР и мог, при соответствующем изменении политической обстановки, атковать Третий Рейх. Но точно не в 1941 году!
«Развертывание советских войск по состоянию на 22 июня было подготовкой к обороне, но представляло собой скрытую угрозу. Когда СССР представился бы политический или военный шанс, эта скрытая угроза могла бы превратиться в непосредственную», - писал он.
«Вся русская территория, вплоть до Тихого и Ледовитого океанов широко использовалась Советским Союзом в военном и индустриальном отношениях, - говорил Гейнц Гудериан. - А советское руководство вовсе не обанкротилось после первых тяжёлых поражений, не утратило твёрдости управления. Наоборот: сумело и военную промышленность перебросить вглубь страны, и население вдохновить на ожесточённое сопротивление.
, поставьте лайк) Я буду вам очень признателен и обещаю, что скучно не будет!
Комментарии (0)