Ночное дежурство подходило к концу, и Анна Ивановна решила навести в своей каморке порядок. Закончив уборку, старушка вышла во двор выбросить мусор, но на ступеньках наткнулась на какую-то сумку и тут же услышала звуки, похожие на жалобное мяуканье. «Ну что ты будешь делать? — подумала с досадой. — Опять котят придется пристраивать!»
Опустившись на корточки, консьержка расстегнула молнию и ахнула: на нее смотрели детские глазенки. Малыш был совсем крохотным, новорожденным. Перекрестившись, женщина извлекла его из сумки. Оказавшись на свободе, ребенок открыл свой беззубый ротик, сделал вдох и зашелся в громком плаче.
Вздрогнув, старушка испуганно прижала младенца к груди и бросилась к телефону вызывать «неотложку». Пока они ехали, она осмотрела ребенка (благо когда-то работала медсестрой). Мальчик был чистеньким. Вот только запеленали его неправильно, неумело.
— Что за времена! — горестно вздыхала пожилая женщина. — Вроде же все есть: и работа, и еда в магазинах. Живи да радуйся, а люди... Ведь это каменное сердце надо иметь, чтобы бросить на произвол судьбы свою кровиночку. Дитя, которое только-только увидело свет.
— Так уж мир устроен, — сказал я. — Есть хорошие люди, а есть не очень. И вряд ли с этим можно что-нибудь поделать. Только все равно хороших людей на земле больше.
Однажды утром у нас в отделении раздался телефонный звонок:
— Я знаю, кто мог оставить ребенка, — произнес явно взволнованный женский голос. — Это некая Ирина, которая снимала у моей соседки комнату, а недавно вдруг ни с того ни с сего съехала...
— А почему вы решили, что это она? — уточнил я.
— Потому что ходила брюхатая, — пояснила женщина. — А жила одна, без мужа. Да и ветренная она какая-то, одни гулянки на уме. Вот и догулялась...
— Ясно. А у кого она снимала квартиру, можете сказать?
— У Тамары Сомовой. — И назвала адрес.
Спустя полтора часа я прибыл по указанному женщиной адресу. Интуиция подсказывала, что я на верном пути, потому что найденного консьержкой грудничка нашли всего в квартале отсюда. Совпадение? Вряд ли.
Позвонив в квартиру, стал ждать, пока мне откроют. Наконец за дверью послышались шаркающие шаги, затем раздался звук поворачиваемого ключа, и на пороге появилась опрятная старушка.
— Вы Олег Николаевич? Очень приятно. Проходите, я вас жду...
Для начала расскажу вам о самой Тамарочке, — начала она разговор, усадив меня на диванчик.
— В этом доме практически не осталось людей, которые помнят отца Тамары. Большинство умерли, кто-то переехал в другое место. А вот я его хорошо помню: у меня с ним первая любовь случилась... Промокнув платочком слезящиеся глаза, старушка вздохнула, потом поправила воротничок блузки и хвастливо добавила:
— Знаете, я ведь в молодости красавицей была. Статная, румяная, коса до пояса. За мной парни табунами бегали, но я выбрала Захара. Он, в общем-то, особой красотой не отличался. Зато так красиво за мной ухаживал! Каждый день клумбы цветов обрывал, стихи посвящал...
А на Восьмое марта сделал предложение. Я даже думать не стала — дала согласие. На следующий день мы с ним подали заявление в загс. Но расписаться так и не успели. Вмешалась его маманя. Заявилась к моим родителям и сказала, что ее сыну нужна не такая жена. Что, мол, их дочь распутная, и все такое. Ну, я терпеть этого не стала и дала Захару от ворот поворот. Он, конечно, расстроился. Сказал, что уже и кольца обручальные купил. А я посоветовала ему завернуть их в тряпочку и спрятать. До лучших времен. Пока мамаша ему достойную невесту не подыщет.
«Ты горячку-то не пори, дождись, пока я мать смогу убедить, что на твой счет ошибается. И как только она поймет, что не права, мы сразу же сыграем свадьбу», — обещал он. Но я ждать не стала и через полгода назло ему выскочила замуж за другого парня. И не ошиблась. Василий-то золотым мужем оказался и отцом хорошим, а Захар... — Запнувшись, она махнула рукой.
Только жена Захара никогда не была с ним счастлива. И дочка, Тамара то есть, тоже. Папаша ее, бедняжку, в ежовых рукавицах держал. Из-за него она и старой девой осталась. Захар всех женихов браковал. Все принца для дочери искал...
— Все это, конечно, очень интересно, но хотелось бы ближе к делу. О квартирантке, которая у Тамары Сомовой жила. Вы говорили, что она ждала ребенка?
— Ждала, — закивала женщина. — Только сама не знала от кого. Когда Тамара ее об этом спросила, ответила, что, мол, это неважно...
Ну, а недавно Ирина съехала. Вроде бы новую квартиру нашла. Здесь неподалеку. Вот я и подумала...
— Что она решила от ребенка избавиться? - не выдержал я. — Но почему таким способом? Ведь можно было просто отказаться в роддоме.
— Ой, не знаю... - Ольга Никитична вздохнула. - Разве ж в чужую душу заглянешь?
— Это верно, - согласился я. Затем посмотрел на часы и спросил: - Как вы думаете, ваша соседка уже вернулась с работы?
— Сейчас узнаем, — ответила старушка и, подойдя к телефону, набрала номер соседки - Томочка, здравствуй. Нет, все в порядке. Просто тут к тебе пришел товарищ из полиции. Да не пугайся, ничего не произошло. Он хочет расспросить тебя об Ирине. Ну да. Можно зайти к тебе? Хорошо, сейчас он спустится...
Положив трубку, женщина посмотрела на меня.
— Идите, она вас ждет. Или мне пойти с вами?
Нет-нет, я сам... — поднявшись с дивана, поблагодарил хозяйку за помощь и отправился к Сомовой. Тамара ждала меня в дверях. Миниатюрная женщина с красивыми, но грустными глазами. Выглядела она очень напряженной, поэтому я попытался подбодрить ее.
— Простите за вторжение, но такая уж у меня работа, - сказал, улыбаясь. — Меня зовут Олег Николаевич. Я расследую дело о новорожденном ребенке. Вы что-то об этом слышали?
— Да-да... — ответила она тихо. — Мне об этом Ольга Никитична рассказывала... Ужасный случай...
— Вопиющий, — согласился я.
Лицо женщины побледнело как мел, а потом пошло красными пятнами.
— Ну зачем вы так?! Конечно, я понимаю, что она поступила нехорошо, но... Возможно, у нее были для этого серьезные основания.
— Какие основания?! Я так считаю: не хочешь или не можешь воспитывать — откажись. Государство не бросит, вырастит. Но оставлять ночью младенца на улице...
Неожиданно я понял, что женщина меня боится. Но почему? Не хочет «сдавать» Ирину?
— Почему ночью? Уже утро было! — произнеся эти слова, женщина посмотрела на меня испуганными глазами и застыла с раскрытым ртом, потом судорожно сглотнула слюну и уже тише продолжила. — Ведь в газете писали, что ребенка утром нашли.
— Нашли утром, — кивнул я, — но неизвестно, сколько времени он там находился. А стало быть, с ним могло что угодно произойти.
— Хватит!!! — Отчаянный женский крик заставил меня вздрогнуть. — Это не Ирина. Это я... — дрожа, забормотала Тамара. — Я оставила своего ребенка. Пыталась скрыть от людей свой позор.
— Но почему позор? — опешил я. — Вы взрослая самостоятельная женщина!
— Незамужняя женщина, — перебила она. — К тому же я... В общем, забеременела от человека, с которым была знакома всего две недели. Это случилось в санатории... А потом... потом поняла, что беременна, и испугалась... Мне тридцать пять лет, понимаете? И вдруг ребенок. Я решила доносить беременность. Купила бандаж, стала надевать пончо... Никто не догадывался. Кроме Ирины. И тогда я попросила ее съехать. А сама... Господи, что я наделала?! И что теперь будет со мной? С ребенком?
— Еще не поздно все исправить, — помолчав, сказал я.
И она расплакалась.
Комментарии (0)