В троллейбусе полная дама села на сиденье, что недалеко от водителя. Вошла женщина лет сорока. Она проходила мимо дамы, но вдруг остановилась и завизжала:
- Чего расселась? – Затем прошлась и по комплекции дамы, и по ее манере одеваться – грубыми площадными словами.
Все сначала замерли, а потом раздались возгласы: «Зачем к человеку привязались и оскорбляете?
А дама заплакала и – к дверям. На остановке вышла.
Тетка огрызнулась, как собака, и села на место дамы, хотя в салоне были свободные скамейки.
В последнее время хамство идет по стране, опережая коронавирус. Проникает в сознание, и нет от него лекарства. Я это чувствую по комментариям к моим миниатюрам. Текст не поймут, видимо, с культурой чтения плоховато, и начинают оскорблять.
Хамство в транспорте, на улицах, в магазинах, даже на детских площадках. Его нет только в церкви.
Говорят, что на грубость следует отвечать тем же. Не знаю. Может, в этом есть резон: потому что некоторых людей все-таки нужно ставить на место. Дама покинула троллейбус, но переживание останется с ней. И обида останется. А вдруг у нее больное сердце? Да мало ли! А если бы она рявкнула, чтобы тетка побледнела от неожиданности, то и полегчало бы. Кто знает!
Мне всегда жалко беззащитных людей, которые напоминают обиженных детей. Они начинают быстро-быстро моргать глазами от оскорбления, лицо как будто сжимается, сгибается спина. И ответить не могут.
Комментарии (36)