Когда сломался телефон. (И внезапно накрыли кошмары прошлого)

Не у меня сломался – у жены. Экран не показывает. Повезла айфон в ремонт.

А я пишу ей, задаю разные вопросы, шутки отправляю.

Она не отвечает.

Что, думаю, за вредная девчонка, трудно ответить, что ли?

Пишу сердито уже. Она не отвечает.

Тут я совсем бешусь.

Спустя часа два бешенства меня посещает ослепительная мысль: жена не видит, что я пишу. Она повезла айфон в ремонт.

Мне уже просто невозможно представить, как это – не смотреть в телефон.

А вот раньше – куда мы все смотрели? Тут я задумался. Куда, действительно? Припоминаю, что были книги. Такие штуковины из бумаги. Дико громоздкие.

Ладно. Еще куда? Если штуковины из бумаги с собой не было?

Вокруг смотрели, что ли? То есть я ехал в метро и рассматривал пассажиров? Ну не идиот? Сколько ценного, важного я пропускал: сообщения телеграм-каналов с молнией, фотки друзей из ресторанов, смешные мемасики с котиками.

Атас. Катастрофа. Зашквар.

Еду такой в метро из института в 1984 году и тупо смотрю на пассажиров вокруг.

Ладно, допустим, попалась напротив красивая девушка. (Хотя тоже – та еще радость: в инсте навалом таких, губастеньких и даже в купальниках.) И вот я тупо смотрю на нее всю дорогу? На девушку, которая держит в руках бумажную штуковину под названием «Альтист Данилов».

И я, как дурак, не могу тут же загуглить, что такое «альтист». Чем мне занять руки, сердце и голову? Господи, как я жил, а?

Но главный кошмар даже не в этом. Когда я понял, в чем он – мне стало по-настоящему дурно на несколько мгновений. Сердце остановилось.

Кошмар в том, что я не могу написать пост о девушке с бумажной штуковиной про какого-то дантиста. Понимаете ли вы, насколько это страшно?

Нет, как я жил, каким я был ничтожеством!

Девушка сошла на «Проспекте Маркса», и я не написал об этом, не получил ни одного лайка и ни одного камента. Я просто еду в метро, в полной тьме. Одинокий, дрожащий, без связи.

Считай, что и не живу. Меня нет. Потому что ни одного поста в этот день. И еще я не могу узнать, что за вино пьет сейчас Оля, куда летит Миша, и что учинила Ксения Анатольевна.

Невыносимо. Темное средневековье.

И мне еще мучиться в этом сумраке лет двадцать. Пока в руках не появится он, мое спасение, моя отрада, мой повелитель.

…Айфон жене починили. Она тут же мне написала, еще прислала котика в инсте. Теперь все уже хорошо, сердце застучало бодро, ритмично. Но это были страшные часы для меня.

Алексей БЕЛЯКОВ