Конец восьмидесятых годов большинству населения СССР запомнился не только зловонными «ветрами перемен», когда историю великой страны ежесекундно обливали помоями, но и талонами на водку, сахар, табак и пр.
При этом на экранах телевизоров удивленно хлопали честными глазами «прорабы перестройки», не могущие и не желающие объяснить народу, почему же страна оказалась в такой ситуации. Когда в мирное время, при стабильном ежегодном росте экономики вводятся талоны.
И если дефицит водки был как-то ещё объясним идиотским горбачевским «сухим законом», пробившим в бюджете огромную брешь и создавшим целую теневую отрасль по производству нелегального алкоголя, то почему ввели талоны на сахар и табак, для многих было загадкой.
Не мог ответить на это и «минеральный секретарь» и «лучший немец», неся такую словесную пургу, от которой получили бы тяжелые душевные травмы даже видавшие виды психиатры.
Чего уж говорить про простой народ, который в обильных словоиспражнениях могильщика СССР пытался отыскать хотя бы намеки на истинное положение дел, но вяз в потоках бесконечной пустой демагогии.
Никто не мог понять, как при бесперебойно работающих заводах и фабриках положение с рядом продуктов чуть ли не ежемесячно ухудшалось. Куда девалась выпущенная продукция? Все эти сотни тысяч, а может, и миллионы тонн продовольствия, которые в прямом смысле слова испарялись, едва покинув территорию предприятий
Ответ на этот вопрос дал тогда ещё ленинградский тележурналист Александр Невзоровв своей знаменитой программе «600 секунд».
Неоднократно Невзоров со своей съемочной группой натыкался в ленинградских пригородах на загадочные продуктовые свалки, где, по необъяснимым причинам, были свалены и гнили тонны колбасы, морепродуктов, птицы, мяса и т.д. То есть всего того, чего не было в магазинах и что распределялось по талонам.
Такая же ситуация наблюдалась на птицефабриках, в животноводческих хозяйствах и на мясокомбинатах – огромное количество мяса не попадало на прилавки потому, что кем-то предпринимался ряд шагов, чтобы все это сгнило и пришло в негодность.
По чьему-то велению свыше одновременно закрывались «на профилактику» табачные фабрики, и был ещё ряд труднообъяснимых моментов, способствующих возникновению дефицита. Например, десятки вагонов с гниющими тушами или арбузами, также обнаруженные Невзоровым в Ленинграде.
Кто жил в СССР и уж тем более работал в сфере производства и торговли, тот прекрасно помнит, что в Союзе невозможно было вывезти в лес и вывалить в овраг не то что тонну колбасы, но даже за десяток килограммов можно было попасть на допрос к следователю ОБХСС. С очень хорошей перспективой отчалить в не столь отдаленные края на несколько лет.
Ни один начальник в здравом уме не отдал бы приказ вышвыривать готовую продукцию в лесные овраги, если только он не захотел свести счеты с жизнью весьма экстравагантным способом.
За такие фортели можно было и высшую меру наказания заработать, и многие «вышку» получали, достаточно вспомнить ряд громких уголовных «торговых» дел, закончившихся расстрельными приговорами. Но как только в Кремле утвердился генсек Горбачев, то, что вчера казалось немыслимым, вдруг стало реальностью.
Как известно, продуктовые карточки в СССР были отменены в 1947 году. И вот спустя сорок лет, после всех, казалось бы, неоспоримых достижений социалистического строя, они появились вновь.
Что должны были подумать простые люди? Правильно, что строй – дерьмо. И Система дрянь. Да всё дрянь, раз опять вводят карточки.
«Прорабам перестройки» это только и надо было. Для раскачивания ситуации в стране они воспользовались известным и безотказным приемом 1916- 1917 годов, когда к Петрограду под разными предлогами не пускали эшелоны с продовольствием, что спровоцировало недовольство людей и длинные очереди за хлебом. А ломать существующий строй всегда было удобно и эффективно с помощью голодного и озлобленного народа. Это прокатило в 1917 году, прокатило и в 1991.
Дураку понятно, что отдавать приказы на вывоз готовой продукции в леса могли только с самого верха. Как и приказывать правоохранителям не расследовать эти преступления. Вернее, не фиксировать их вообще. Или фиксировать, но волокитить всеми возможными способами.
Как уже было сказано выше, ни один директор ни одного комбината или фабрики ни за что не посмел бы вышвыривать тонны колбасы или мяса в лесные буераки. Ни одному плановику не пришло бы в голову остановить на «профилактику» почти все табачные фабрики. Ни один начальник автокомбината не отправил бы даже маленький «Иж-каблук», не говоря о грузовиках, на вывоз готовой продукции с завода в леса.
Это была уголовщина в чистом виде, за которую светили огромные сроки, а то и что похуже. Такими делами впору было заниматься даже не МВД, а КГБ, но раз люди шли на подобное, то однозначно имели приказ свыше и гарантии безопасности.
К сожалению, вряд ли когда-нибудь будут рассекречены документы времен правления последнего генсека-президента СССР Горбачева. Не исключено, что уже и рассекречивать нечего, и всё давно уже подчищено или запрятано так далеко, что уже не отыщешь. Но совершенно точно, если бы удалось опубликовать хотя бы малую часть того, что имело место быть в конце восьмидесятых годов, у многих волосы встали бы дыбом. Потому что такого мировая история ещё не знала.
Разумеется, во многих странах и в разные времена существовали предатели во власти, существовали даже целиком и полностью сгнившие элиты – вспомним финал Российской Империи, но вот чтобы предатель сидел на самом верху и активно руководил процессом уничтожения собственной страны – такое мировая история вряд ли знает.
Разумеется, никто из «прорабов перестройки» никогда не признает, что долгое время вел целенаправленную работу по развалу страны. В этом они всегда винили либо некие неблагоприятные факторы, либо валили на предшественников, утверждая, что страна им досталась уже не подлежащая реанимации, а то и вовсе заявляли, что СССР погиб вследствие необратимости исторического процесса.
Хотя явно не исторический процесс отправлял колбасу на свалку, а вполне конкретные люди, выполняя вполне конкретные указания других, не менее конкретных людей.
С такой властной элитой СССР был обречен. Его подталкивали к пропасти как внешние силы, так и внутренние, причем последние оказывали куда большее воздействие. Поэтому, когда 19 августа все советские граждане узнали новую для себя аббревиатуру – ГКЧП, в этом не было ничего удивительного.
Горбачев в очередной раз ловко исполнил свою партию, выступив в роли белого и пушистого узника Фороса, а советский строй, выведший на улицу Москвы танки, был окончательно дискредитирован. Оставался финальный акт драмы – Беловежский сговор, который также прошел при полном невмешательстве и попустительстве Горбачева.
Человека, который всего за шесть лет сумел развалить вторую сверхдержаву мира, нанести ей чудовищный материальный урон, ввести в мирное время талоны на продукты и табак, своей политикой спровоцировать ряд межнациональных конфликтов с тысячами жертв и десятками тысяч беженцев и, по сути, стать инициатором всего того хаоса, который продолжает бродить по просторам бывшего СССР.
Именно в 1985 году берут свое начало конфликты в Средней Азии и Закавказье, в Приднестровье, кровавый октябрь 1993 в Москве, чеченская война, война с Грузией, война на Украине. Импульс, заданный «перестройкой» и «новым мЫшлением», оказался таким сильным и продолжительным, что даже более чем тридцать лет спустя его разрушительное воздействие дает о себе знать то в одном, то в другом месте бывшего СССР.
И не стоит ожидать, что этот импульс, наконец, затухнет во временных пластах истории. Скорее всего, он опять рванет где-нибудь очередным конфликтом. Всякое действие, особенно изначально преступное, всегда влечет за собой последствия, причем очень серьезные.
Таких действий за годы правления Горбачева было не просто много, а фактически все они таковыми и были, за редким исключением. Так что последствия будут отзываться ещё долго.
Но это ничего. Главное, теперь нет талонов на сахар и сигареты, водки – хоть залейся, и туалетная бумага любых цветов появилась.
Комментарии (1)