Если американец встретит заграницей американца, то с вероятностью 90% он c радостью поговорит с соотечественником. То же самое можно сказать об израильтянах, англичанах и представителях многих других национальностей. Многих, но не нашей.
Русские заграницей -- постоянно там живущие или туристы -- это отдельная тема. Россияне не то что не стремятся слиться с соотечественниками в приветственном экстазе, а всячески избегают своих же, открещиваются от связей с родиной.
Фото: Fishki.net
«Вы понаехали, а мы уже -- настоящие американцы». «Вот вы -- русское быдло, а у меня -- израильский паспорт». «Не обращайтесь ко мне по-русски, я русский уже не помню».
Это и многое другое написано на высокомерных рожах моих соотечественников. Рожах неумных, колхозных и быдловатых.
Только быдло, оказавшись заграницей, забывает о том, откуда оно родом. Быдло по умолчанию безродно. Его сделали вырожденцы по пьяни на сеновале. Какой там род? Чем там гордиться? Что там беречь?
Знаете, у меня очень хороший английский. Американец, слушая меня, поймёт, конечно, что я не носитель языка, но акцент у меня -- не жёсткий, летучий. По нему не понять, откуда я родом.
Сказать, что я сделала? Я намеренно усилила русский акцент. Тот самый акцент, от которого быдло, учившее английский на курсах в Коньково, стремится избавиться, я -- профессиональный лингвист-переводчик -- теперь всячески культивирую.
Зачем?
А чтобы всем было понятно, что я -- русская. Куда бы я ни приехала, я хочу, чтобы люди понимали: она -- из России.
К своей национальности я отношусь точно так же, как к полу. Мне нравится быть русской. Мне нравится быть женщиной.
Если бы при рождении у меня был выбор -- прийти в этот мир женщиной или мужчиной, я бы, ни секунды не сомневаясь, заказала бы себе сиськи, а не болтающуюся между ног штуку.
Если бы при рождении у меня бы выбор, в какой стране родиться, я бы, ни секунды не сомневаясь, вновь выбрала Россию.
Почему?
У нас очень сложная история. А не только сознание определяет бытие, но и бытие -- сознание. И мы, имея сложное бытие, которое насыщено событиями, часто определяющими ход мировой истории, -- тоже сложные. И наши родители -- сложные. И деды. И прадеды.
Мы любим Достоевского, а не комиксы. Мы русские. Мы сложные. Мы многослойные. За нашими плечами -- многовековой опыт предков. За нашими плечами -- история. Долгая. Непростая. Наша. Родная.
Именно поэтому, всякий раз приезжая заграницу, я буду культивировать русский акцент и презирать безродное быдло, стесняющееся своей русскости.
А вы как относитесь к своей «русскости»? Расскажите.
пост взяла у Елены Миро в её журнале на
Комментарии (1)