Андрей сидел у окна в темной комнате и неотрывно смотрел в ярко освещенные окна соседнего дома, где за задернутыми цветастыми занавесками иногда проскальзывали тени двух человек — высокая тень женщины и совсем маленькая тень девочки.
Иногда тишину комнаты нарушал нудный противный писк комара, видимо занесенного им с улицы. Периодически он отмахивался от него, но комар на несколько секунд отлетал в сторону, а потом вновь в одном из ушей начинал раздаваться выводящий из себя тихий заунывный свист. Надо было включить свет, найти этого кровососа, явно севшего бы на какую-нибудь из светлых стен или на потолок, да и шмякнуть по нему газетой. Но он боялся, что включенный свет заметят там, в соседнем доме, поймут что он приехал и помешают ему думать над решением кажется, на первый взгляд, нерешаемой задачи, от решения которой зависит вся его дальнейшая жизнь.
А началась эта история семь лет назад, когда их маленькая Питерская семья, состоящая из него, студента второго курса института и мамы, работающей в крупном агентстве недвижимости, занимающимся загородными коттеджами и целыми днями носящейся на своем «шевроле» по всей области, получили в наследство от умершей двоюродной сестры бабушки небольшой домик в деревне расположенной в Псковской области, недалеко от Луги, буквально в ста метрах от берега большого озера.
Зарабатывала мама вполне прилично, так что ее отпуск все последние годы они проводили за границей, на каком-нибудь из модных курортов. Но тем, удушающе жарким и душным летом, когда на плавящемся асфальте оставались следы прохожих и в дневные часы город практически вымирал, она смогла выкроить только трехнедельный отдых, да и то с обязательством возвращаться на фирму по первому требованию руководства.
В этих условиях им ничего не оставалось как посетить свое новое «поместье». Выехав из Питера в районе полудня, они уже к шести часам подъехали к их домику, стоявшему самым первым на улице. С одной стороны дома буквально в пятидесяти метрах начинался перелесок и спуск к озеру, а с другой стороны был чей-то огород, в котором копалась женщина абсолютно не определяемого возраста, в замызганном длинном халате и платке в горошек, прикрывавшем голову от солнца.
Пока они выгружали вещи, вешали между сосенками, растущими на запущенном участке, гамаки, он время от времени ловил на себе заинтересованные взгляды соседки, но они были ему «до лампочки».
На следующее утро, когда только-только начинало светать, он отправился на берег озера посидеть с удочкой, попробовать поймать хоть какую-нибудь рыбку до того, как надует привезенную с собой лодку и займется нормальным ловом.
По лесной тропинке он спустился к озеру и встал, пораженный открывшемся видом. Вокруг была полная все оглушающая тишина, не пели птицы, не стрекотали кузнечики, не было слышно даже шелестения листьев на ветру. Андрею показалось, что если бы мимо него пролетела бабочка, то он бы услышал как трепещут ее крылышки. Все озеро примерно на двухметровую высоту было затянуто белым плотным туманом, который под действием легкого утреннего ветерка, совершенно не ощущаемого в лесу, принимал какие-то причудливые сказочные формы, эти формы непрерывно трансформировались и расплывались в пространстве. Какой-то сказочный белый медведь, правда почему-то на трех лапах, вдруг превращался в крепостную стену, а летящий гусь вдруг в какое-то неуловимое мгновение становился грациозным лебедем, плывущим над темной гладью воды.
Андрей неподвижно простоял несколько минут, не решаясь нарушить своим движением тишину и умопомрачительную красоту этого пейзажа. Вдруг до него донесся плеск воды и веселый женский смех и он пошел на эти звуки, ведь целью его сегодняшнего похода была не только рыбалка (что можно поймать на удочки с берега в незнакомом месте), а и разведка мест для отдыха и купания.
Идущая вдоль берега тропинка, вся заросшая мхом и травой, привела его на лесную поляну, граничащую с берегом озера. Поляна казалась абсолютно пустой и он уже хотел выйти на нее, как вдруг из воды вновь раздался женский смех и, присмотревшись, сквозь туманную дымку, увидел двух «русалок», которые плескались не далеко от берега. Он инстинктивно отпрыгнул назад и спрятался за большим раскидистым кустом, какого-то неизвестного ему растения, продолжая жадно наблюдать за ними.
В это время «русалки» решили выйти на берег и по мере приближения к Андрею трансформировались в двух полностью обнаженных женщин. Одну постарше, лет тридцати и помоложе — лет двадцати двух, двадцати четырех. Более молодая не представляла из себя ничего интересного, женщина как женщина, но вот та, которая постарше поразила его. Она была красива той чистой природной русской красотой, которую еще можно встретить в глубинке. Чуть пониже Андрея, черноволосая, чернобровая, с правильными точеными чертами лица, не тронутого косметикой, ладной фигуркой с почти идеальными пропорциями. Выйдя из воды, она легким движением руки вынула заколку из волос и густая темная стена закрыла до пояса всю ее спину. Андрей подумал, что если ее отдать на пару часов в руки опытного визажиста, то все «идолицы» красоты, мелькающие в телевизоре, упадут и тихо по пластунски уползут в темноту.
Женщины прошли совсем рядом с ним и направились к дальней стороне поляны, где в траве лежала их одежда. В это время Андрей, стоявший до этого неподвижно, решил потихоньку отойти, но при первом же шаге назад наступил на какой-то сухой сучек и раздался громкий предательский треск. Женщины обернулись в его сторону и он не разбирая дороги бросился бежать от них вдоль берега озера. А сзади раздавался издевательский громкий смех.
Отбежав метров двести он оказался на берегу тенистой бухточки, далеко вдающейся в берег. Андрей быстро разложил удочки, насадил наживку и забросил ее в озеро. Он надеялся, что если женщины пройдут мимо него, то он сделает вид, что сидит тут очень давно и не имеет никакого отношения к происшествию на поляне. Но мимо так никто и не прошел, а клев здесь оказался замечательным и он просидел там часа три.
Вернувшись домой только в начале двенадцатого он застал маму беседующей у забора с какой-то женщиной. Лишь подойдя ближе он узнал в ней старшую из «русалок». Из-за жары на ней был одет только купальник, подчеркивающий красивую грудь.
- Андрей, сказала мама, познакомься, это Светлана, наша соседка, она работает на молочной ферме и любезно согласилась снабжать нас парным молоком. Света, поздоровалась с ним, и по ее взгляду, Андрей понял, что его узнали, однако она ничего не сказала и быстро отошла от забора, натянув на голову какую-то элегантную панамку, защищающую от палящего солнца и вновь занялась огородом. А он не мог оторвать взгляда от ее ладной фигурки, и это — то, что было на огороде вчера?
- Кончай смотреть на Свету, ты на ней скоро дырку протрешь, пошли завтракать, а то у тебя штаны бугром встали, вот-вот порвутся (мама, когда хотела могла быть очень циничной).
После завтрака они пошли на озеро загорать и купаться, а к вечеру расположились в гамаках, каждый со своим ноутбуком смотреть накаченные из интернета фильмы. Мама — очередной слезливый сериал, а он какой-то боевичок.
По такому расписанию прошли пять дней, в эти дни он почти не видел Свету и говорил с ней в общей сложности минут пятнадцать. На шестой день утром маме позвонили с работы и попросили приехать в город на два-три дня для проведения какой-то крупной сделки. Возвращаться в город с мамой Андрей отказался, сказав, что переживет эти дни на полуфабрикатах без ее готовки. Мама быстро собралась, села в машину и уехала, пообещав вернуться через двое суток.
Весь день он провел на озере, а вечером, как обычно расположился в гамаке, собираясь посмотреть очередной фильм. Но тут к забору подошла Света и попросила его «на секундочку» зайти к ней помочь передвинуть какую-то мебель, и он с радостью согласился.
Через сени он за Светой прошел в большую светлую комнату и остановился на пороге как вкопанный. Комната была довольно скудно обставлена. Вдоль одной из стен стоял огромный, во все длину стены, старый, на вид еще чуть ли не дореволюционный сервант, весь покрытый какими-то резными завитушками. Другая стена была занята большой железной кроватью, прикрытой цветастым покрывалом, и стоящей рядом с ней тумбочкой. Но не это привлекло внимание Андрея — а стоящий посредине комнаты стол, обильно сервированный на две персоны, на котором стояли всевозможные деревенские разносолы.
- Света, ну и что тут надо двигать? растерянно спросил он.
- Да ничего двигать не надо, но разве тебя заманишь сюда без какой-нибудь определенной цели? А небось без мамы питался в сухомятку или полуфабрикатами? Так что не стесняйся и садись за стол куда захочешь.
Поскольку есть действительно хотелось, а на столе стояли и так призывно манили грибочки, огурчики, помидоры, салаты из каких-то неведомых ему продуктов, что он не выдержал и согласился. И вот тут произошла новая неожиданность. Света на секунду отвернулась и вдруг в ее руках оказалась большая бутылка с каким-то ярко красным напитком и две довольно большие стопки.
- Ну а перед ужином давай понемногу выпьем для аппетита, произнесла Света, но потом, посмотрев на растерянное лицо Андрея, добавила, - не бойся это домашняя вишневая наливка, сладкая и вкусная. Ему ничего не оставалась, как только кивнуть и она тут же наполнила до краев обе рюмки. Они чокнулись и выпили, действительно очень вкусную наливку, и приступили к еде.
За ужином они сначала болтали о разных пустяках, о чем обычно разговаривают люди при первом знакомстве. Но после второй рюмки этой наливки, как оказалось не только вкусной, но и достаточно крепкой, пошел более откровенный разговор. Света рассказала ему о том, что всю жизнь прожила в этой деревне, в этом доме, сначала с мамой, а после ее смерти два года назад одна. Андрей отважился спросить:
- А почему такая красивая женщина одна?
- А кого здесь можно найти, спившегося тракториста, почти такого же пьющего агронома или женатого директора фермы, так с ними крутят все другие бабы. Вон Маринка, ну ты ее видел на озере, прошла по всему этому кругу и все равно одна. При упоминании об озере Андрей густо покраснел, но Света похлопала его по руке:
- Не стесняйся, если ты думаешь, что мы тебя не видели еще на подходе к поляне, то глубоко ошибаешься. Просто решили подшутить над городским парнем и показать, так сказать, товар лицом и я видела, что товар ты оценил.
При этих словах, она встала из-за стола, подошла к нему и впилась поцелуем в его губы. Андрей на мгновение превратился в соляной столб, но быстро пришел в себя и с жаром стал отвечать на поцелуи. Он не сообразил как это произошло, а легкий халатик Светы вдруг оказался валяющимся на полу, и она, прижимаясь к нему всем обнаженным телом стаскивает с него последнее, что на нем было.
Так непрерывно обнимаясь они шаг за шагом приближались к кровати и когда до нее оставалось пол шага, Света тихо шепнула ему на ухо:
- Андрюшенька, сначала осторожно, ведь ты у меня первый. От этого сообщения он чуть вновь не остолбенел. Ему девятнадцатилетнему пацану обучать приемам секса тридцатилетнюю женщину? У него, конечно, был кое-какой опыт общения с противоположным полом, все таки за спиной два курса института, но ничего такого он и предположить не мог.
Однако общими усилиями справились вполне успешно, так что железная кровать перестала жалобно скрипеть всеми своими пружинами только глубокой ночью. Потом они долго лежали обессиленные на кровати не в силах ни пошевелиться, ни даже говорить. Однако через пол часа силы начали возвращаться к Андрею, и он подполз к лежащей с закрытыми глазами Свете и стал целовать ее упругую грудь. Она открыла глаза, ее дыхание участилось и она прошептала: - Ну ненасытный! Неужели еще можешь?
И он доказал, что да может. Потом они обнявшись заснули, а когда он проснулся рядом никого не было, на столе стоял обильный завтрак и лежала записка:
- Дорогой, я ушла на работу, завтракай, гуляй и набирайся сил. Вечером продолжим начатое.
Так он и сделал. Искупался, полежал на пляже, сходил в лес за грибами, которых вокруг было видимо-невидимо и когда стало смеркаться постучался к Свете. А дальше все покатилось по накатанному сценарию — снова жалобно скрипела кровать, жалуясь на свою нелегкую долю, снова всю ночь в комнате горел свет, так как ни один из них не мог ни на секунду оторваться от другого, встать и выключить горевшую люстру.
Следующим утром Свете идти на работу было не надо и они долго валялись на кровати и провалялись бы еще дольше, если неожиданно в дом не вошла его мама, приезда которой они не услышали. Увидев открывшуюся картину, мама улыбнулась и сказала:
- Не застав тебя дома и видя не разобранной постель, которую я сама заправляла, так и подумала, что ты можешь быть здесь, но чтобы до сих пор в постели, ну ты даешь! Давай одевайся и пошли в домой полдничать, а то я долго ехала и жрать хочу как волк.
Минут через пятнадцать, когда он пришел к себе домой, на столе уже стояли продукты, привезенные из Питера. Они с мамой быстро поели, а наевшись, мама стала его снова подкалывать:
- Господи, на один день оставить кобеля нельзя! Сразу великовозрастную любовницу нашел, ну хоть не опозорился?
- Да вроде никто не жаловался, все остались довольны.
Но вот потом мама стала абсолютно серьезной.
- Андрюша, я конечно понимаю, что в твоем возрасте во всю играют гормоны и хочется залезть на любую красивую женщину, а Света действительно умопомрачительно красива, но все же и мозги надо иногда включать. Она же почти в два раза старше тебя и если она позарилась на мальчишку, то значит имела какую-то цель, подумай над этим.
- Ну какие у нее могут быть цели, кроме получения удовольствия? Надоело женщине жить без секса, ведь я у нее был первым в жизни.
- Первый?!
- Ну да, первый.
Мама на несколько секунд задумалась, а потом сказала:
- Ну ладно, что сделано — то сделано. А я приехала с не очень хорошим известием. Меня как минимум на ближайшей месяц вызывают на работу, так что сегодня отдохну, а завтра по утру поедем в город. Будет в конце августа или в начале сентября просвет на несколько дней — приедем еще раз. Так что сходи попрощайся со своей подругой и давай потихоньку паковать вещи.
И Андрей медленно пошел к дому Светы, он шел не представляя, как сказать женщине с которой провел две прекрасные ночи — я уезжаю, до свидания?
Но подойдя к крыльцу дома, он заметил на дверях висящий замок и это обрадовало его — по крайней мере будет время продумать разговор. Однако время шло, а замок как висел на двери, так продолжал висеть. Он висел и поздним вечером, когда он и мама вернулись с озера, висел и ранним утром, когда он забегал к Свете перед отъездом.
Всю дорогу до города Андрей размышлял над поступком Светы, сбежать не попрощавшись, не сказав ни одного слова, не оставив записки.
А в городе началась привычная суетная жизнь. Да, в середине августа у мамы образовалось окно в работе, но она достала путевки в Турцию, где они и провели прекрасную неделю. Не были они в деревне и в следующие несколько лет. И он все реже и реже вспоминал о том странном приключении жарким июльским летом у озера.
Так прошло шесть лет. Он закончил институт и поступил на работу в один из Питерских НИИ. А потом произошло несчастье. Мама, как обычно мотающаяся по области в поисках клиентов, попала в страшную аварию и погибла на месте. И Андрей остался один, практически без средств, живущим на одну зарплату рядового инженера (все накопления ушли на приличные похороны мамы и, поскольку ее признали виновницей аварии, на компенсации другим пострадавшим).
Вот тогда он вспомнил о домике на озере и в конце дождливого июня, когда по графику получил очередной отпуск, собрался в Псковскую область. Поскольку машины у него не было, Андрей долго добирался до деревни - сначала на поезде, затем на автобусе, а последние полтора километра на своих двоих. Подошел к своему домику он уже в сумерках.
Войдя в дом он повернул выключатель, свет в комнате на секунду вспыхнул раз в пять сильнее обычного и мгновенно погас.
- Этого еще не хватало, подумал Андрей, теперь сидеть в темноте до утра. И тут он вспомнил, что в тумбочке у окна вроде видел запасные лампочки. Он подошел к тумбочке, подсветил себе фонариком мобильника, в нижнем ящике тумбочки нашел лампу, а потом случайно взглянул в окно и уже не мог оторвать глаз от соседнего дома. А там на крыльце стояла маленькая девочка с длиннущими косичками, заканчивающимися огромными белыми бантами. На взгляд ей было лет шесть — семь. Примерно через минуту открылась дверь, из дома вышла Света и остановилась рядом с девочкой. За эти годы она практически не изменилась, только немного пополнела, да волосы, раньше укладываемые в прическу, были стянуты в длинный «конский» хвост. Она что-то сказала девочке, обняла ее и они ушли в дом.
И вот он уже битый час сидит на стуле у окна и неотрывно наблюдает за жизнью в соседнем доме. А в голове крутится целый рой мыслей, которые, почему-то, никак не могут выстроиться в логическую цепочку. То, что это его дочь он практически не сомневался — возраст совпадает, до него у нее точно никого не было, а сразу после него, так она сама говорила, что вроде и не с кем. По всей видимости Света не замужем, по крайней мере в доме никакого мужчины точно не было. И что теперь ему делать?
Постепенно у него сформировались три возможных варианта дальнейших действий, каждый из которых обладал целым рядом плюсов, но и таким же рядом минусов.
Во-первых, он может ничего не делая дождаться рассвета и тихо уехать домой в Питер. Этот вариант обладал рядом преимуществ для него лично — не надо взваливать на себя ответственность за чужую жизнь, не пострадают его отношения с Наташей, сослуживицей, к которой он питал самые теплые чувства и с которой все постепенно шло к свадьбе. Но как быть с совестью … с мужской гордостью …с отцовскими чувствами? Как жить дальше, зная что где-то живет твоя дочь и ты ничего не знаешь о ней, не помогаешь, не принимаешь участие в воспитании?
Во-вторых, он может завтра с утра придти к Свете, все выяснить, подтвердить свое родство с дочерью при помощи анализа ДНК, и на этом основании официально стать ее отцом. Это позволит ему видеться с ней, помогать материально, хоть с помощью алиментов. Но как на это посмотрит Наташа, если узнает, что где-то на стороне у него уже есть дочь?
В-третьих, он опять же может завтра с утра придти к ней, все выяснить, но не предпринимать никаких шагов по установлению родства с дочерью. Стать как-бы «другом семьи» Светы. Договориться со Светой, что будет часто навещать их, помогать по мере возможности материально. Но согласится ли на это Света, да и потом правда может вылезти наружу в самый неудобный момент?
Четвертый вариант — остаться со Светой или взять ее с собой в город, он даже не рассматривал. Ведь он не любит Свету сейчас, да вообще-то не любил и тогда, тем жарким летом. Кроме того, он совершенно не хотел расставаться с Наташей, которую давно и искренне любил.
Наконец свет в доме напротив погас, а он как сидел, так и продолжал сидеть, смотря невидящими глазами в темноту за окном. Кругом наступила полная тишина, стих ветер, прекратил накрапывать дождь, даже надоедливый комар куда-то делся, отказавшись от попыток получить свой кровавый ужин.
И в этой полной тишине он вдруг отчетливо услышал звук отворяемой входной двери и приближающиеся легкие шаги. Он резко обернулся и увидел в темноте перед собой очертания стоящей женщины.
- Света?
- Ну привет Андрюша, сидишь?
- Сижу.
- А что в темноте, чтобы я не узнала, что ты здесь? Так если хотел спрятаться, не надо было вовсю светить фонариком.
- Да нет, лампа перегорела, а поменять не успел.
- Думаешь о том, что делать дальше?
- Если честно, то да. И вот, что я надумал …
Но в это время Света подошла к нему вплотную и закрыла ему рот рукой.
- Андрей, пока ты не наговорил много лишнего послушай меня. Оля моя дочь и только моя, запомни, не наша с тобой, а именно моя и ничья больше.
- Но ведь я отец …
- Не перебивай, какой ты отец? Неужели ты думаешь, что я тогда влюбилась в восемнадцатилетнего пацана? Ты мне был нужен с одной, весьма специфической целью, и этой цели я достигла. И спасибо тебе за это, но никакого твоего участия в воспитании Оли я не потерплю. Считай, что ты просто сдал свою сперму в банк для ЭКО, причем не просто так, а получая удовольствие при этом, а я ею воспользовалась.
- Но я ведь знаю, что Оля моя дочь! Разреши иногда ее навещать, хоть в качестве твоего друга.
- Андрюша, не начинай! Я ведь прекрасно понимаю, что если ты познакомишься с Олей, то это навсегда. А мне этого не надо. Прошу тебя, завтра отдохни с дороги, а послезавтра уезжай и забудь о нашем существовании. Так будет лучше и для меня и для тебя. Если хочешь, я эту ночь проведу с тобой, а потом ты уедешь.
- Да нет, спасибо. Как-нибудь обойдусь и без твоих жертв.
- Ну как хочешь, могли бы прекрасно провести время. Тогда прощай, не говорю до свидания, так как надеюсь, что этого не произойдет.
Света повернулась и направилась к выходу, хлопнула входная дверь, а через несколько секунд он увидел тень на крыльце ее дома.
Андрей медленно встал, на ощупь нашел в сумке припасенную бутылку вина, резким ударом, отработанным в институтские времена, выбил пробку и одним махом выпил практически всю терпкую жидкость. Затем пошатываясь подошел к кровати и не раздеваясь свалился на нее. Заснул он почти мгновенно.
А ранним утром когда он проснулся и вышел из дома, на Светиной двери красовался знакомый замок. Перед отъездом он решил посетить озеро, так поразившее его в первый приезд. По знакомой тропинке спустился к берегу. Снова было раннее утро, снова вокруг была оглушающая тишина, но темная неподвижная почти черная гладь озера не вызывала в нем никаких возвышенных чувств, наоборот, напомнило заколдованное злое озеро из какой-то детской сказки. Он нашел рядом с тропинкой достаточно большой камень, непонятно каким образом вросший в мох, с трудом вытащил его и из всех сил, как можно дальше швырнул в эту черную гладь. Камень шлепнулся с каким-то глухим ухающим звуком и ему показалось, что озеро просто открыло рот и проглотило нежданно свалившийся предмет.
Андрей дождался когда успокоятся круги на воде, развернулся и не оборачиваясь пошел по направлению к автобусной остановке. Впереди его ждал город, Наташа и привычная жизнь.
Комментарии (0)