Алла и Лена учились в одной группе педагогического университета и были не разлей вода. Алла жила с мамой, Зинаидой Петровной, а Лена ─ в общежитии. Она приехала учиться из глухой деревни и мечтала осесть в областном центре. Девчонки дружили, поэтому Лена часто бывала у Аллы в гостях и ее очень удивляли отношения подруги с матерью.
─ Почему ты все время ссоришься с мамой? ─ спрашивала она, когда видела, как Алла реагирует на каждое материнское слово. ─ Она же самый близкий для тебя человек.
─ Не понять тебе, Лена, ─ отвечала подружка, ─ достала она меня. Везде свой нос сует. Кстати, и с тобой советует не дружить, а ты ее защищаешь.
─ Странные у вас отношения. Как будто боретесь друг с другом за свое место под солнцем. Не к добру это, ─ сказала Лена и больше не касалась этой темы.
И как в воду глядела.
Алла начала встречаться с Никитой, который уже заканчивал институт. Роман развивался очень бурно. Не прошло и двух месяцев, как ребята подали заявление.
Зинаида Петровна, узнав об этом сходу заявила:
─ Никакой женитьбы, только через мой труп! Доучишься, тогда посмотрим. А нет ─ чтоб на порог не ступала!
Понятно, что Алла не послушалась и вышла замуж. Молодые сняли комнату в частном доме ─ это было дешевле для двух студентов. Никита после распределения, как женатый человек и будущий папа (жена быстро забеременела) остался в городе, Алла благополучно сдала последнюю сессию и ушла в декрет. С мамой она так и не общалась.
Лена тоже вышла замуж на последнем курсе, и ее мечта сбылась: она стала городской дамой. Сначала работала учительницей, потом завучем и, наконец, возглавила школу в качестве директора.
Подруги продолжали общаться, но гораздо меньше, чем раньше. Оно и понятно: семейная жизнь, дети, работа. Перезванивались иногда, поздравляли друг друга с праздниками. А потом и вовсе потерялись.
Прошло двадцать лет.
Лена, теперь уже Елена Николаевна, директор школы, как-то зашла в кафе, чтобы перекусить и не поверила своим глазам. За одним из столиков сидела Алла. Встреча была бурной: подружки расцеловались, поохали поахали и, конечно, разговорились о своем житье-бытье.
Браки у обеих оказались долговечными, дети ─ талантливыми, работа ─ любимой. Правда, Алла так и работала простым преподавателем, но это ее вполне устраивало. К карьере она не стремилась.
Во время разговора Лена отметила, что Алла плохо выглядит. И не мудрствуя лукаво, спросила прямо:
─ Ты как себя чувствуешь? Что-то мне твой цвет лица не нравится, да и пот постоянно отираешь со лба, хотя здесь совсем не жарко.
Алла хотела перевести тему, но Лена не дала ей малейшего шанса. В итоге Алла призналась:
─ Онкология у меня. Несколько дней назад узнала.
─ Может, помощь какая нужна? Лекарства? Смело рассчитывай на меня ─ теперь мы, надеюсь, не потеряемся еще на двадцать лет? Да, как там Зинаида Петровна? Переживает за тебя, наверно?
Алла промолчала. Она не знала, что сказать. Лену потрясла догадка:
─ Погоди! Вы что, так и не общаетесь? Двадцать лет?
─ Нет, не общаемся.
─ И она не сделала ни одной попытки наладить отношения?
─ Нет.
─ А как же внуки? Алка, ты в своем уме? Ладно мать твоя, та еще дамочка, но ты! Как такое допустила?
─ Обидела она меня. Простить не могу.
─ Надо простить! Она же мать твоя! Какой пример ты подаёшь детям? ─ в Лене заговорила учительница. ─ Сходи к ней, помирись. Уверена, что она ждет тебя. Тебе же самой станет легче.
─ Не знаю.
─ А тут и знать нечего. Сначала отношения с мамой надо наладить. Это ж надо! Такой груз на себе таскать всю жизнь! Сколько нервов, переживаний. Потом в храм сходить. Что значит «зачем?» Скажи еще, что ты неверующая.
─ Нет, я верю, но...
─ Никаких но. Эта лечебница посерьезнее твоей онкобольницы. Ты что, не слыхала: «почитай отца и мать, и да будут долгими дни твои на Земле»? Ты заповедь эту нарушила. Да еще как нарушила! Исповедуешься, пособоруешься, причастишься. А там Господь все управит. Глядишь, спасет тебя.
─ Когда ты, Лена, верующей успела стать? ─ тихо спросила Алла, выслушав всю эту тираду.
─ А я всегда такой была. Просто во времена нашей молодости это не афишировали. Вот и я не говорила. Держись, подруга. Обещай, что сегодня же матери позвонишь. А за храм не переживай. Сама с тобой пойду. Все покажу, побуду рядом. Ну все, пора мне, педсовет скоро. Вечером созвонимся?
И подруги обменялись телефонами. Лена ушла, а Алла осталась. Она обдумывала все, что сказала Лена. Прислушивалась к себе. Искала в своем нездоровом организме силы, чтобы совершить поступок, на который она не решалась много лет. Потом решительно встала, вызвала такси и поехала к матери.
Зинаида Петровна, услыхав звонок, открыла дверь и ахнула, увидев, кто пришел.
Мать и дочь почти не разговаривали. Обнявшись, они плакали от радости. Обиды уходили вместе со слезами, мир и покой наполняли душу.
─ У тебя две внучки, мама...
─ Я знаю. Украдкой наблюдала за вами. Боялась подойти…
─ У меня хороший муж…
─ Я знаю. Прости, я была не права…
─ Я больна, мама…
─ Я знаю. После тебя заходила к твоему врачу…
─ Что мы наделали, мама…
─ Это моя вина, доченька… Теперь все будет хорошо…
Через несколько дней. Алла и Лена пришли в храм. После исповеди Алла почувствовала, будто огромная плита свалилась с плеч. Потом было соборование.
─ Лена, завтра я не смогу с утра в храм прийти, поэтому причастие придется отложить, ─ немного смущаясь сказала Алла, когда подруги вышли из церкви. ─ Мне с утра на прием.
─ Нет, дорогая моя. Ничего откладывать не будем. Поедешь в поликлинику после службы. В конце концов, что важнее? Врач никуда не денется. Успеем.
Так и сделали. Лена даже к доктору с подругой поехала, чтобы не оставлять одну после первого в жизни причастия. Она смиренно ждала ее у двери, когда Алла зашла внутрь. Прошло минут пятнадцать. Наконец, она вышла.
На лице: недоумение, радость, слезы.
─ Что случилось? ─ Лена с тревогой смотрела подруге в глаза.
─ Опухоль доброкачественная…
─ Слава Богу! ─ Лена перекрестилась.
Дивны дела твои, Господи.
Комментарии (0)