Если вы думаете, что я буду убеждать вас, что именно французы, по их мнению, выиграли битву при Бородино, то – нет, не буду. И это как раз наше заблуждение, что будто бы французы сами себя считали победителями. Достаточно послушать, что об этом говорят участники той битвы со стороны Евросоюза.
Вообще мы называем эту битву Бородинской, а французы – битвой у Москвы, причём имеется в виду река Москва, а не город.
Ее итогом стало то, что русские отступили, а французы продолжили наступление. Русские эвакуировали свою древнюю столицу, а французы оккупировали её. До битвы превосходящая в силе армия Наполеона насчитывала 138 тысяч человек, русская армия – 117 тысяч. В ходе сражения русские потеряли убитыми, ранеными и пленными 45 тысяч человек, французы и их союзники – 28 тысяч. Вроде бы - все очевидно. Кто победил. Но…
Ещё до Бородина Кутузов клялся, что ни в коем случае не оставит Москву неприятелю. «По моему убеждению, с потерею Москвы соединена потеря России», – писал он московскому генерал-губернатору Фёдору Ростопчину из-под Вязьмы 17 августа 1812 года. Известие о сдаче Москвы, особенно после того, как Кутузов всюду раструбил о своей победе над Наполеоном под Бородино, произвело шок в России.
Но была и другая сторона событий, отчётливо видная честным и внимательным наблюдателям из неприятельского лагеря. Самое главное, что французов удивляло почти полное отсутствие пленных, которых всегда оставляет разбитая армия. Русские не бежали, а дрались на месте до смерти.
Вечером 26 августа (7 сентября) 1812 года, когда состоялось сражение, Бонапарт приказал своим войскам очистить пункты, занятые его войсками днём на Бородинском поле, и отступить на исходные позиции. Уже само это решение Наполеона показывает, что он лучше всех понимал: победы нет! И много лет спустя, уже на закате своих дней, на острове Святой Елены, диктуя свои мемуары, Наполеон не смог назвать битву при реке Москве своей победой.
Уж он-то лучше всех знал, о чём вёл речь! «Французы показали себя достойными одержать победу», – вот как он выразился о своей армии. То есть достойными, но не одержавшими её в действительности! А почему? Потому что, как он далее выразился, «русские стяжали право считаться непобедимыми».
Один из адъютантов Наполеона, граф Филипп Поль де Сегюр оставил свидетельства, что настроения уцелевших французских солдат после битвы были весьма далеки от настроения победившей армии:
«При виде императора даже раздались крики торжества. Но эти крики были редкими, так как в этой армии… каждый судил о положении всех. Французские солдаты не обманывались. Они изумлялись тому, что так много врагов было перебито, так много было раненых, и так мало пленных! … А только по числу пленных и судили о победе. Убитые же скорее доказывали мужество побеждённых, нежели победу. Если остальные смогли отступить в таком порядке, гордые и не упавшие духом, то какая польза была в том, что поле битвы осталось в наших руках?»
Другое важное свидетельство оставил Арман де Коленкур, бывший посол Франции в Петербурге, во время войны находившийся в свите Наполеона:
«Ещё никогда мы не теряли в одном сражении столько генералов и офицеров… Император много раз повторял, что он не может понять, каким образом редуты и позиции, которые были захвачены с такой отвагой и которые мы так упорно защищали, дали нам лишь небольшое число пленных… Численность всех корпусов сильно сократилась. Слава стоила ему дорого. Остановленный вчера вечером неприятелем, который в своём отступлении не оставлял за собой ничего, он был теперь уверен, что это кровопролитное сражение не будет иметь других результатов, кроме того, что даст ему ещё некоторую территорию».
Лучше самих участников той битвы никто не скажет…
, поставьте лайк) Я буду вам очень признателен и обещаю, что скучно не будет!
Комментарии (0)